– Это у вас кризис? – между делом произносит она, всматриваясь внимательно в подоконник и пейзаж за окном. Там, конечно, закат и надвигающаяся грозовая туча, но я судорожно пытаюсь сообразить, что в интерьере, подоконнике или небе выдает нас с головой. Пальцы на ногах поджимаю от предчувствия стыда.
– Это, конечно, да, а что так заметно?
Она переводит взгляд на меня и смотрит будто бы сквозь и куда-то вдаль. Дали там никакой нет, потому что за моей спиной зеркало, в котором отражается коридор и ряд советских люстр с красными цветочками.
– Я имела в виду, Осирис. Это же про смерть?
Я выдыхаю с облегчением.
– Вообще-то Исида. Она про жизнь. Настолько про жизнь, что ее не смущает даже то, что член ее мужчины съели рыбы.
– Ага. Понятно. Неловко вышло.
– Ты про рыб или про что?
Молчим. Пришла ее очередь смущаться.
