Прошлая неделя была слишком хороша. Эта тоже, но прошлая явно еще требует дани принятия. Гиперион с замечательным концертом арфы и гитары, множество встреч с коллегами, вкусные обеды и ужины с друзьями, прогулки по центру и, наконец, вожделенный академический час в ЦУМе, чтобы перенюхать все, что запланировала на сезон.
Уголок Jo Malone украшен искусственными мхами, листьями, желудями и орехами. Все это в честь двух английских дубов: English Oak & Hazelnut и English Oak & Redcurrant. Оба сдержаны для неприличия.
Первый слишком точно передает ощущение дубовой коры. Терпкий привкус неочищенного сырого ореха тут очень кстати. Одновременно делает запах жестче, но при этом более узнаваемым и запоминающимся. Если бы ни сладковатый кедр и что-то маслянистое – это был бы непременный musthave для любителей древесных духов (ударение поставьте так, как вам больше нравится).
Второй, ожидаемо начинается со смородины, яркой, пышной кислинки, взрывающейся ассоциациями про излет лета и ягоды в лучах солнца на кустах. И это могла бы быть западня: потому что забраться на дерево с горстью смородины в рюкзаке, слушать птиц в поле и ощущать спиной сухую кору дуба, покрытую лишайниками, – явная дверь в счастливые детские воспоминания. Но роза торчит и топорщится из English Oak & Redcurrant всеми своими шипами и листьями, непривычной сладостью и… в общем, у меня большие требования к розам. Тут я необъективна. А через пару часов на коже остается только она. Дуб превращается в невнятную древесную базу. От смородины – лишь неприятное послевкусие. Видимо, за смородиной все-таки к Brocard.
У Penhaligon`s добралась до портретов. Маршрут по этой галерее оказался недлинным и в чем-то неожиданным. Попробовать я хотела исключительно The Revenge Of Lady Blanche. Ожидала от нее облегченной версии Остары, про которую я еще непременно напишу. С простыми химическими весенними цветами. И все было окей в колпачке, но на коже превратилось в удушающее самолюбование нарцисса на ирисовой подложке. Слишком много внимания берет на себя в моем случае, поэтому непригоден к носке. Но кому-то непременно понравится, потому что впечатление едва срезанных цветов в букете передано в совершенстве и не портится со временем.
Флакон с петушком “Monsieur Beauregard“. Очень приятный пачули, не роскошно, но строго восточный. Кажется, я поняла секрет пачули, которые мне нравятся. Впечатление плесневелости и тлена уходит, когда пачули согревается в специях и соседствует с деревом. Вот и тут яркое специевое начало, напоминающее масалу, и смолистые деревяшки в базе.
И, наконец, то ради чего весь этот пост затевался. The Ruthless Countess Dorothea с совиной головой. Это первый в жизни глоток имбирного чая с медом и щепоткой корицы. Это то самое наслаждение от первого кусочка пирожного, которое длится и длится, вопреки всем законам дофаминовой и эндорфиновой систем. И опьянение свободой:
Un fleuve d’Andalousie
Coule dans mon sang
Coule dans mes veines
Неприлично? Совершенно. И слишком ярко. Сладко? Очень. Липко? Совсем нет. Тепло и глубоко. С пристойным медово-хересным шлейфом. Как же хочется носить такое этой осенью…
И флакон с совой! Penhaligon`s, разве ж так можно?
